Как в тюрьме «прочитают» татуировки Мамаева.
Павел Мамаев известен не только как футболист, любитель дорогого шампанского и плохой семьянин, но и как фанат тату. Его тело испещрено самыми разными рисунками, что в свете возбужденного уголовного дела не может не заинтересовать, скажем так, криминальную общественность. Мы попросили специалиста по тюремным наколкам предсказать будущее Мамаева в тюрьме, если события будут развиваться по худшему сценарию.
– Мне лично все изображения, которыми «забил» себя этот человек, кажутся полной бессмыслицей и предметом для исследования не специалиста по тату, а психиатра, – комментирует эксперт по тюремным наколкам Николай Егоров. – В картинках нет какой-то системы, они похожи на боевую раскраску воина. Наверное, именно с ним себя сравнивал хозяин. Как такого общепринятого значения в этом наборе изображений нет. Но для носителя этих «красот» они могут ассоциироваться в том числе, скажем, с каким-то событием или человеком (особенно буквы ААА, которые видны).
Если все же мы рискнём предположить, что хозяин тату выбирал хотя бы что-то из картинок осмысленно, сверяясь со «словарём тату», то, скажем, крылья, выбитые на шее, ассоциируются со злом и опасностью. Но вообще вся «крылатая» символика больше свойственна определённым категориям – в первую очередь сексуальным меньшинствам, потому с ней нужно быть аккуратнее. Придётся ли отвечать за все эти «красоты» на тебе в тюрьме – вопрос открытый. Сейчас, в принципе, нет такого, чтобы за тату «спрашивали» с ее владельца. Но все зависит от СИЗО, от камеры. В некоторых заключенного могут сравнить с раскрашенным петухом и перевести в ранг обиженных. Тут многое будет зависеть от поведения.
Даже обладатель очень сомнительной татуировки может чувствовать себя на «чёрной» зоне (где царят криминальные порядки и традиции) комфортно, если проявит себя правильно. Расскажу смешной случай. В одной колонии одновременно оказались два зэка с одинаковой тату (исполнение разное) – портретом нашего нынешнего президента. Так вот один носитель лика ВВП был в ранге обиженных и спал под шконкой, а второй был в статусе «стремящегося», то есть без пяти минут авторитета.
Ева Меркачева
