Вторник, 19 марта, 2024 | USD: 91,98 EUR: 100,24

“Кто платит, тот и заказывает музыку”

Сотрудник бывшего оппозиционного казахстанского  телеканала «К-плюс», финансировавшегося Мухтаром Аблязовым, рассказал о методах руководства журналистским коллективом со стороны экс-банкира

В начале мая обвиняемый в хищении финансовых средств БТА банка на сумму свыше 6 миллиардов долларов казахстанский бизнесмен Мухтар Аблязов объявил о возрождении общегражданского движения «Демократический Выбор Казахстана – ДВК». После выхода из тюрьмы благодаря французским властям, отказавшим России в экстрадиции банкира-мошенника, он буквально каждый месяц пытается создавать информационные поводы для того, чтобы на него обратили внимание журналисты. Других вариантов поддерживать свое имя на слуху у экс-банкира, уличенного в многомиллиардных махинациях, судя по всему, просто не существует. Закончилось то время, когда у него были свои информагентства, газеты и интернет-ресурсы. Существовал даже свой телеканал под названием «К-плюс», резко критиковавший правительство Казахстана и пропагандировавший идеи оппозиционных к власти политических сил, того же «Демократического выбора Казахстана».

Этот телеканал уже несколько лет закрыт, поскольку экс-олигарх, подрастерявший за время отсидки во французской тюрьме свои активы, больше не в состоянии его финансировать. Нам удалось побеседовать с одним из бывших сотрудников телеканала Анатолием Костриковым, который рассказал о методах и стиле управления телеканалом.

– Анатолий, как известно, телеканал «К-плюс» являлся резко оппозиционным к действующим властям Казахстана. Корреспонденты и другие сотрудники телеканала занимали такую же позицию и имели те же взгляды на события, происходившие в республике?

– Хочу сказать, что сам коллектив на телеканале подобрался достаточно профессиональный и дружный. У меня сохранились хорошие отношения практически со всеми сотрудниками. Мы иногда даже сейчас переписываемся, поздравляем друг друга с праздниками. Почти все члены редакционного коллектива, не говоря уже о бухгалтерии и редакционном отделе, были из Москвы. А что могут рассказать москвичи, ни разу даже не побывшие в Казахстане, о его реалиях? Поэтому у нас были руководители, находившиеся не в Москве, которые присылали нам задания: сделайте то-то, подготовьте сюжет на такую-то тему. И мы дальше уже разрабатывали сценарий и готовили программу.

Мы ориентировались на умного зрителя, а не на зрителя уровня Евгения Петросяна. Никогда не говорилось: а давайте сделаем так, что такой-то казахстанский чиновник будет выглядеть дураком. Некоторые СМИ представляли журналистов телеканала такими «лающими собаками». Ни в коем случае. Коллектив состоял только из профессиональных журналистов. У нас не допускалась халтура. Когда только формировались информационные службы, много приходило народу, был достаточно жесткий отбор.

Конечно, у людей, которые работали в редакции, была своя точка зрения на производимый эфир. Но руководство интересовала нужная позиция, которая в итоге и давалась на телеканале. Всем было понятно, что есть заказчик, есть работа. Но ни в коем случае идеологическая составляющая не умаляла профессионализма ни шеф-редактора, ни режиссеров, ни специалистов по монтажу.

Честно говоря, мы не особо, так скажем, парились по поводу того, где мы работаем. Я еще раз говорю, что все понимали: работа есть работа. Сказано: такая политика, значит, будет такая политика. Как говорится, кто платит, тот и заказывает музыку. Это всегда в мире так было и так будет.

Я работал простым продюсером информационной службы и не очень вдавался в детали. Мне говорили: сделай интервью с тем-то, звонишь, договариваешься. И часто это сделать было не так-то просто. Например, передо мной, как телевизионным продюсером, как-то была поставлена задача найти аналитиков по казахстанскому праву в Москве. Не без помощи друзей-коллег такой аналитик был найден, и у него было взято интервью. Но выступать перед нашими журналистами на камеру соглашались далеко не все. К концу моей работы у нас уже были, выражаясь телевизионным языком, «карманные» спикеры, которые соглашались говорить чуть ли не на любые темы. Но многие не хотели комментировать: идите отсюда, не будем разговаривать. Сотрудничали с институтом стран СНГ, с так называемыми независимыми экспертами. Их сейчас много по каналам ходит. Потому что, как мы знаем, говорить – не мешки ворочать…

Посольство Казахстана очень плохо шло на контакт, пресс-служба даже трубки не брала и на официальные мероприятия никогда не приглашала.

В финансовом плане не обижали никого. А вот именно в плане мозговой деятельности некоторым какие-то вещи было делать не приятно. А кому будет приятно? Некоторые наши журналисты изначально были не политизированные. А на канале была абсолютная политика. От корреспондентов требовали создавать информационную аналитику с намеком. Сопоставить факты так, чтобы зритель сделал нужный вывод. Изначально давалось задание, тема сюжета, шеф-редактором утверждался текст. Как и везде на телевидении.

Что я видел? Я, например, видел хронику событий в Жанаозене, где граждане что-то ломали, что-то поджигали. Какое право они имеют это делать? Это не их имущество. Надо было делать сюжет в другую сторону, вставать на сторону именно этих людей, крушащих чужуюсобственность. Ведь был заказчик. Некоторым журналистам говорили: не нравится, что мы от вас требуем, уходите!

И людиувольнялись, если было куда пойти, если имелась возможность зарабатывать деньги в другом месте. Новые претенденты на поступление в штат, как правило, сразу понимали, что от них требуется, и говорили: мы другое поищем. А некоторые говорили: давайте попробуем, почему нет. Абсолютно стандартная ситуация. Как везде.

Журналисты работали по заказу. Мы имели свое собственное мнение на те или иные политические события. Это мнение, возможно, не совпадало с точкой зрения руководства телеканала, но это была работа. Любая работа имеет место быть в жизни людей, которым требуется кормить свои семьи.

– Ставило ли руководство телеканала какие-то приоритетные задачи журналистам, какие события и в каком направлении требовало освещать?

– Основное направление – против действующих чиновников. Например, тот же Жанаозен. Мне недавно прислали сценарий о тех событиях, предлагали сделать документальный фильм, но я отказался. Прошло уже почти 10 лет, но эту тему все равно еще пытаются муссировать. Люди по-прежнему пытаются вести информационные войны.

У нас постоянно были совещания с руководством, на которых, собственно говоря, и объяснялась политика партии. Конечно, всем сотрудникам было понятно, какова она. И кем была направлена. Был, например, сделан большой сюжет на тему того, что Назарбаев уже старый. Мы даже ездили в институт геронтологии, где взяли интервью у психолога, который долго рассказывал, что в таком возрасте уже невозможно в принципе быть гранд-менеджером. На эту тему был сделан сюжет, и было указание в нем намекнуть и про преемника президента. То есть абсолютно объективные факты.

Был также, например, очень длинный эфирный день, когда случилась оранжевая революция в Киргизии, в результате которой там пришла к власти Роза Отунбаева. Мы задержались на работе до глубокой ночи, освещали события на стороне захвативших власть людей. Мастерство журналиста заключалось в том, чтобы факты отобразить в нужной последовательности и нужном ракурсе. Также было сделано несколько сюжетов про БТА-банк.

Казахский оппозиционный политик Мухтар Аблязов (в центре) в первые минуты после освобождения из тюрьмы

Была программа «Власть КЗ». Был фильм «Тайный советник суперхана» – о механизмах создания культа личности и механизмах удержания власти Нурсултаном Назарбаевым. Авторские передачи. Журналистские расследования, темы которых спускались сверху.

Наш московский офис создавал, в основном аналитические программы. Были также офисы в Бишкеке, их, насколько я знаю, перебазировали в Киеве. А всем проектом руководил – Бахытжан Кетебаев (один из близких к Мухтару Аблязову братьев Кетебаевых, который в настоящее время, по нашим сведениям находится в Лондоне – прим.ред.). Эта информация абсолютно открыта, она есть в Интернете, в частности, в «Википедии». Его старший брат Муратбек, больше занимался другими проектами. И я, и другой рядовой персонал его в глаза даже не видели.

Один единственный раз, по-моему, приезжал старший брат. Все остальные дни шло управление по скайпу. Наши руководители находились в разных местах. Никто не уточнял где. У одного в графе «страна» стояли вообще какие-то острова. Ники были: «К плюс кто-то». В скайпе, как известно, можно поставить любую страну, где ты якобы находишься. А где наш шеф сидел на самом деле, никто не знал. Возможно, что в Бишкеке, или в Киеве, или действительно на тех островах.

Время нашего прихода на работу так и контролировалось: по включению скайпа, ухода – по выключении. Позволяли работать и в режиме home-office.

Постепенно наши пути начали расходиться, благо, что подвернулась другая работа. Через пару лет после моего ухода было достаточно большое сокращение, потом еще и еще. Официальная версия – закончились инвестиции. Нет денег, нет и музыки, что называется, так телеканал и закрылся.

Сегодня присутствие темы Казахстана в моей жизни сведено до минимума. Я читаю какие-то еще публикации в Фэйсбуке, но практически не интересуюсь этой тематикой. Претензий ни к кому не имею. Хотя читал в комментариях к посту одному из знакомых журналистов, где было сказано: рассчитайтесь с уволенными людьми! С некоторыми сотрудниками, прежде всего, в зарубежных офисах телеканала, возможно, не рассчитались…

<
«Заказали pr-войну против критиков реновации, но взяли паузу…»
"Ordered_a_pr_war_against_critics_of_the_renovation,_but_took_a_pause..."

«Заказали pr-войну против критиков реновации, но взяли паузу…»

Как изменился Собянин: ЦУ с совещаний, рекорды от «Медиалогии», борьба за лайки

>
Путин предложил Макрону посетить Россию

Путин предложил Макрону посетить Россию

Российский президент Владимир путин пригласил нового президента Франции

Вас может заинтересовать:
Total
0
Share
Mail.ru